Странная история с пастором Ликандром

- Credo in unum Deum!..
Басовитый, глубокий голос запевалы разносился под серыми сводами Честмунтского собора, пугая белых голубей на крыше. Он наполнял зал низким гулом, идущим словно из-под фундамента храма, и казалось, что гимн небу поёт сама земля. Нежный хор девочек-сирот, воспитанниц монастыря Святой Эвлампии Галикосской, создавал едва слышный фон для утробного гласа, словно небо отвечало земле.
- Et ex Patre natum ante уmnia s?cula...
Но настоящий катарсис обрушивался на застывших в немом восторге прихожан в конце, когда детские голоса перехватывали инициативу, и их пронзительные переливы, казалось, заставляли свечи гореть ярче, и собор словно превращался из серого надгробия готическому стилю в светлый, сияющий портал в небеса. После таких моментов прихожане часто говорили, будто видели ангелов под куполом старого Честмунта, а то и слышали Глас Божий.
Отец Ликандр особенно любил эту часть, и сейчас не отказывал себе в удовольствии внимать вселенской гармонии еще раз. Священник еле слышно подпевал своим робким голосом, закрыв глаза под блестящими круглыми очками и откинув назад свою непомерно большую голову с копной рано поседевших волос. Святому отцу не было ещё и сорока лет, но его скромное служение не осталось незамеченным как высочайшим начальством Матери Церкви, так и простыми прихожанами, которые часто являлись к этому спокойному, рассудительному человеку за добрым советом.
Вечерня закончилась, и правоверные жители Альбиона постепенно потянулись по домам, очистили высокий зал Старого Честмунта. Певчие тоже оставили свои скамьи, дети, суетясь и хихикая, пробежали мимо отца Ликандра. И когда толпа схлынула, его слабые но внимательные глаза заметили дрожащую, ссутулившуюся фигуру женщины, одетой во всё чёрное, притаившуюся в тени массивных колонн. Лицо дамы, скрытое тёмной вуалью, было бледно, глаза казались чёрными дырами. Нюх доброго пастыря безошибочно определил заблудшего агнца, нуждающегося в его попечении. И, не говоря ни единого слова, он лишь ободряюще улыбнулся ей и жестом указал на кабинку для исповеди.
- Отец мой, я грешна, - сквозь решётку, разделявшую кабинку на две части, пастор мог видеть, как его подопечная кусает губы.
- Все мы не безгрешны, дочь моя, - ответил отец Ликандр. Стандартная фраза. произнесённая его добрым голосом, обычно благотворно воздействовала даже на безумцев, склонных к самоубийству. Однако сегодня, похоже, был не тот случай - женщина лишь стала чаще всхлипывать. - Расскажи мне, в чём твоя вина.
Гостью прорвало:
- Я не уберегла память своего мужа, благороднейшего Хильберта Стоуна! - она всхлипнула вновь и достала из ридикюля фоторафию лысеющего мужчины средних лет, - Он преставился в прошлом месяце. Милосердный Бог забрал его святую душу на небеса - хвала господу, он не мучался. О. мой бедный Хиильберт! - она снова зарыдала.
- В чём же дело, миссис Стоун? - смиренно поторопил её пастор, ожидая услышать что-нибудь о несоблюдении траура.
- Позавчера я пришла на его могилу. Минуло как раз сорок дней, и я намеревалась помянуть беднягу как подобает. И представьте себе, святой отец, его могилы не было! Лишь ровное место осталось, словно и не было никогда этого замечательного человека! И сторож кладбища говорит, будто никакой могилы на этом месте отродясь не было! Я ничего не смогла поделать, пастор! О, простит ли меня мой бедный Хильберт!
- Вам следовало обратиться в жандармерию, мадам, - отец Ликандр был прежде всего сознательным альбионским гражданином. - Возможно, это происки какой-либо безбожной секты, или очередные походы нигилистов-трупорезов за новым материалом. Мы могли бы отыскать тело вашего мужа и наказать виновных.
- О нет, умоляю вас, святой отец! Я не вынесу огласки! Я едва набралась смелости прийти к вам, но мне никогда не хватит духу признаться во всём этом ужасном происшествии полицейским.
- Обещаю вам, что огласки не будет, - успокоил её пастор, открывая дверь кабинки. К бейлифу я пойду сам. От вас же мне потребуется только эта фотография, точное описание места, где был похоронен ваш супруг, дату похорон и имя сторожа, которого вы расспрашивали. Вы можете оказать мне такую услугу?
- О, отец Ликандр, вы воистину святой человек! - Нервная миссис Стоун опять ударилась в слёзы.

- Так вот, после того, как констебли перекопали то место, на которое вы нам указали, святой отец, мы действительно обнаружили свежезасыпанную могилу. Но вот ни гроба, ни тела там не нашлось. - Бейлиф задумчиво мерил своими короткими сапогами собственный кабинет. - Тогда мы запросили учётные книги по кладбищу. Семнадцатого сентября похороны Хильберта Стоуна не значились, но часть страницы была подозрительно грубо оборвана... Ещё чаю, отец Ликандр?
- Да, благодарю вас, мистер Грегори.
Пастор сидел за широким столом в кабинете окружного бейлифа на Сент-Эндрю стрит, прямо под чучелом головы сибирского медведя, на которой висела позолоченная сабля. За окном поздняя ночь неохотно переходила в раннее утро, но изменение было едва ли заметно из-за густого тумана и дождя, моросящего из невидимых в чёрном небе туч.
- Свежайший, только на той неделе доставлен дирижаблем из Бальмутской колонии. Лорд-генерал Ройсвельд приказал, чтобы всех бейлифов южного Альбиона снабжали лучшим чаем и лучшим табаком. Так, по его благородия мнению, жандармерия будет лучше работать. - хозяин кабинета налил гостю новую чашку и присел рядом с ним в кресло. - И знаете что? Его благородие совершенно прав!
- Безусловно. Так вы говорили со сторожем насчёт этой книги?
- Мы допросили сторожа. - бейлиф Грегори отхлебнул кипятка. - Сперва старик отпирался, но когда мы его хорошенько тряхнули, признался, что ему заплатили за этот труп. Некий молодой врач. Похоже, очередное дело гробокопателей. - сыщик сморщился и потеребил свою короткую тёмную бороду. - Нигилисты! Ничего нет святого у этой образованной молодёжи. Святость костей предков, уважение к могиле для них - пустой звук. Всё знай норовят в кишках покопаться. - От этой мысли начальника жандармерии передернуло.
- Воистину, мистер Грегори, падение нравов. Всё меньше нашу молодёжь привлекают святые истины, и всё больше - темные тайны. И наука в этом идёт подчас бок о бок с колдовством и дьявольским искушением.
- Да-да, вы прямо как мои мысли читаете. Говорят, в Арминстонском университете разоблачили кружок нигилистов-революцонэров!
- Просто ужасно. Так сторож назвал имя заказчика трупа? - невинно поинтересовался святой отец, обрывая готовый уже сорваться потоп сплетен и слухов болтливого офицера.
- Что вы говорите? Ах, да. Доктор Маркус Регнум. Тейлорс-авеню, 41. Достаточно известный, надо сказать, в определённых кругах врач, хотя и молодой. Даже не ожидал, что он балуется такими пакостями. Ну да ладно, - бейлиф шумно хлопнул себя по коленям и встал, - сегодня ночью мы нанесем мистеру доктору визит, и если обнаружим у него следы останков несчастного Хильберта Стоуна - клянусь здоровьем Её Величества, мерзавцу не поздоровится!
- Вы уверены, сын мой, что визит в столь поздний час будет удобен? - побеспокоился тактичный пастор, также поднимаясь из кресла.
- Именно что неудобен, святой отец! - на загорелом лице жандарма блеснула озорная ухмылка, - Он и его слуги не успеют спрятать улики, и мы возьмём его тепленького! - Бейлиф выглянул в окно, где моросил мелкий осенний дождь, - Ну что, не хотите прогуляться со мной и моими ребятами на это дело? Погодка, правда, не располагает, но надеюсь вы нас извините.
- Ну что вы, конечно же я с удовольствием составлю вам компанию, мистер Грегори. - Пастор почему-то нервно протёр очки и вгляделся в темноту за окном. Там ничего не было, кроме серых силуэтов спящих домов, окутанных дымкой дождя.

Дом доктора Маркуса Регнума оказался довольно внушительным трёхэтажным зданием, построенным со вкусом и в духе последней моды. Богатая лепнина на карнизах, узорные эркеры выдавали не только мастерство архитектора, но и наличие у хозяина дома вкуса, а также неплохого состояния. Всю эту красоту, впрочем, скрывал от прохожих высокий забор из чугунной витой решётки. Чтобы попасть внутрь дворика, двум дюжим констеблям, сопровождавшим бейлифа и Ликандра, пришлось изрядно повозиться с калиткой. Тяжёлые ставни на окнах были закрыты, но из-под них пробивался отчётливый свет газовой лампы.
- Ну что ж, пора вывести на чистую воду этого господина Регнума, - сказал вполголоса мистер Грегори, прежде чем подняться на крыльцо и громко постучать в молоток:
- Именем закона! Откройте немедленно!
Спустя минуту за дверью послышались шаркающие шаги. Затем глухой голос с непонятным акцентом произнёс:
- Кто спрашивает господина доктора?
- Это бейлиф Джордж Грегори! Откройте, именем Её Величества!
Последовала пауза.
- Я должен спросить гоподина доктора, - пробубнил наконец лакей.
- Сперва откройте дверь, любезнейший! Дело не терпит отлагательств!
Вдруг по ту сторону двери послышалась какая-то возня, молодой мужской голос спросил: "Что там, Гамилькар?", в ответ раздалось невнятное ворчание, похоже, на неизвестном гостям языке. Бейлиф постучал ещё раз.
- Убирайтесь! - рявкнул молодой голос. - Мой брат никого не принимает в такое время!
- Однако в окнах у вас свет, и вы, похоже, не спали. - служитель закона начал терять терпение. - Так что будьте добры открыть дверь, мистер, пока я не приказал высадить её силой!
Это возмутительно! Какое вы имеете право... - начал возмущаться голос за дверью, но тут его перебил другой: спокойный, ровный и властный:
- Пусть войдут, Якоб. Откройте им.
Заскрежетал засов, дверь медленно отворилась, представив очам блюстителей закона их собеседников. Дверь открывал смуглый гигант с каменным выражением лица и пустыми глазами, чья тёмная кожа выдавала в нём уроженца южных колоний - визитёры без труда определили, что это его называли Гамилькар. За спиной лакея виднелось бледное лицо молодого человека, на котором была написана крайняя степень возмущения. Это, очевидно и был Якоб Регнум. Но всё внимание гостей приковал его брат, невозмутимо стоявший в глубине прихожей.
Доктору Маркусу Регнуму на вид едва минуло тридцать лет, и он был в самом расцвете сил для мужчины. Высокий, темноволосый, отлично сложённый и несмотря на поздний час, со вкусом одетый, он встретил жандармов пронзительным, оценивающим взглядом. Меньше всего мистер Регнум походил на человека, застигнутого врасплох.
Констебли вошли вслед за своим начальником, неловко переминаясь под прицелом тёмных глаз хозяина дома.
- Согласно поступившей к нам жалобе, мы должны произвести изыскания в вашем жилище на предмет трупа покойного мистера Хильберта Стоуна, -отвернувшись от этого взгляда, важно заявил бейлиф. - Если вы желаете выдать тело мистера Стоуна сразу и добровольно, это будет зачтено за сотрудничество со следствием и может понести за собой снисхождение, - добавил сыщик чисто формальную фразу. - Итак, господа, приступим...
- Это возмутительно! Какие вы имеете основания для подобных обвинений... - завёл прежнюю волынку юный Якоб Регнум. Вошедший последним отец Ликандр жестами безуспешно пытался успокоить его.
Маркус наконец поменял позу и сказал то, чего никто - похоже, даже Якоб - не ожидал.
- Хорошо, я покажу вам то, чего вы хотите. Следуйте за мной, господа.
Недоумённые визитёры безропотно последовали за хозяином дома по тёмным коридорам и лестницам, куда-то вглубь дома.
- Прошу сюда, - их проводник наконец открыл последнюю дверь и пропустил гостей вперёд. Бейлиф нырнул в низкую дверь первым и, оказавись на той стороне, невольно присвеситнул.
Вошедший вслед за ним отец Ликандр ещё на входе услышал доносящиеся из комнаты странные звуки, похожие на работу часов и шум водопада одновременно. Увиденное же впечатляло ещё больше. Всё помещение было заполнено медными и латунными трубами, колбами, котлами, переплетавшимися в диковинный клубок, гудящий и булькающий. В стеклянных колбах кипели жидкости ядовитых цветов. Из вентилей труб время от времени вырывались струи пара, заставляя пришельцев вздрагивать. Щелкая, вращались в глубине непонятных механизмов шестерёнки, то ли приводимые в дествие паром, то ли наоборот, управляющие ходом жидкостей. Два искрящихся шара под потолком с треском пускали друг в друга голубые разряды. Странный сладковатый запах гулял по ней наравне с запахом масла и пара. Лаборатория непонятного назначения, уставленная пугающими инструментами и банками с заспиртованным содержимым, угнетала своей непонятной чужаку жизнью. Но не это заставило бейлифа нарушить правила приличия.
Прямо под электрическими шарами на жёсткой железной кушетке, едва прикрытый простыней, лежал человек, лицо которого отцу Ликандру было уже хорошо знакомо по фотографии, которую он принёс с собой. Вне всякого сомнения, перед визитёрами был Хильберт Стоун. Пожелтевшая кожа, закатившиеся глаза, следы от грубо зашитых швов исказили облик его тела, но он всё ещё был вполне узнаваем.
- Ага! - воскликнул бейлиф, стараясь перейти от изумления к ликованию. - Что ж, очень благоразумно с вашей стороны, доктор Регнум, было не отпираться, а сразу выдать нам его.
- Безусловно, - кивнул хозяин лаборатории.
- И, надеюсь, вы усвоили урок, и поняли, какой проступок вы совершили, похитив тело несчастного малого?
- Похитив? - невозмутимо переспросил Маркус. Дальше диалог резко прервался.
Потому что Хильберт Стоун поднял руку и неуклюже махнул ей.
Присутствующие оцепенели, не в силах отвести глаз от жуткого зрелища. Маркус усмехнулся.
Недавний покойник с трудом сел, глядя в пол. Его кожа продолжала оставаться желтой и вялой, конечности двигались невпопад, как у паралитика, лицо не выражало ничего. Тем не менее, Хильберт отчётливо замахал руками на незванных пришельцев, делая им знак уходить. Отец Ликандр не мог себя заставить закрыть разинутый в изумлении и ужасе рот. Констебли мелко крестились, пятясь к спасительной двери.
- Пойдёмте. Хватит беспокоить моего пациента. Довольно, - Маркус вежливо взял Грегори под руку, и вывел безвольного от потрясения бейлифа прочь из комнаты ужасов.
- Ч-ч..то за...- только и смог промямлить он.
- Это мистер Хильберт Стоун. Вы ведь, кажется, именно его и ожидали увидеть, не так ли? Мистер Стоун - мой пациент. Я лечу его несколько нестадатными способами, соответствующими его необычной болезни. Это новое слово в медицине, но, полагаю, со временем мои методы войдут во все анналы врачевания. - доктор Регнум многозначительно поднял палец вверх, - Лорд Фартингдейл, министр её величества, чьим личным врачом и другом я имею честь быть, весьма одобрят и финансирует мои изыскания.
- Так вы утверждаете, что этот человек не умер? Он жив? - уточнил первым пришедший в себя отец Ликандр.
- Святой отец, разве он был похож на мёртвого? - насмешка в голосе доктора была почти нескрываема, - Моими стараниями, он жив, и, смею надеяться, проживёт ещё долго.
- А теперь, я полагаю, у уважаемых господ сыщиков ещё много дел, им ведь нужно ловить настоящих преступников, - встрял в диалог братец Якоб. - Мы не смеем их дольше задерживать.
Но бейлиф ещё колебался:
- Я... эээ... должен проверить... ну... насколько он и вправду жив.
- Вы ещё сомневаетесь? - снова возмутился Якоб, а Маркус озабоченным тоном предостерёг: - Не советую. Болезнь моего клиента - болезнь неизвестная, и я не берусь ручаться за механизмы её распространения. Мы ведь не хотим вызвать эпидемию подобного, не так ли?
- Н...нет, конечно. Если вы настаиваете, что он... - в голосе главы жандармов предательски звучало облегчение, как будто хитрый Маркус выдумал за него отговорку от повторного визита в страшную лабораторию.
- Но госпожа Стоун утверждала, что её супруг умер сорок дней назад и был похоронен! - смиренно возразил святой отец Ликандр.
- А вы проверьте её, - нахально посоветовал Якоб. - Спросите, как это она похоронила живого мужа и бросила больного на произвол судьбы. Возможно, здесь дело идёт о наследстве, или о любовнике. Поздравляю вас, бейлиф, вы можете раскрыть опаснейшее преступление!
- Да, да, конечно... вяло бормотал бейлиф, пробираясь к двери. На улице занимался промозглый рассвет, лучи восходящего солнца тонули в вате утреннего тумана, укутавшего Тейлор-авеню. Констебли уже стояли снаружи, тщетно пытаясь принять прежний серьёзный вид. Когда он уже вышел, замыкавший процессию отец Ликандр остановился и обратился к доктору:
- И всё-таки, скажите, как это возможно - воскресение мертвого человека? Только не пытайтесь меня убедить в том, что этот человек не был мёртв как камень. - Ликандр поправил очки, - Моя вера зиждется на догме, что чудеса может творить только Господь. Но вы явно не бог, мистер Регнум. Скорее даже наоборот...
- Уверя вас, святой отец, что мои "чудеса" не имеют к религии ни малейшего отношения. Если не считать того, что, я считаю, человек должен стараться сравняться с богом, нравится это тому, или нет.
- Люопытная точка зрения, - священник вежливо улыбнулся. - Вы очень интересный собеседник, доктор Регнум. Надеюсь, у нас ещё будет возможность встретиться и обсудить этот вопрос.
- Мы ещё наверняка встретимся, господин пастор. - прошептал Маркус.

- Нет, благодарю покорно, я всякое видел, но чтобы покойники разгуливали по городу! - сидя в кресле в своём кабинете, бейлиф безуспешно пытался унять дрожь в своём теле и голосе. Отец Ликандр на сей раз стоял у камина, языки огня плясали в его круглых очках.
- Напомню вам, сын мой, что он не ходил. Он всего лишь сел и взмахнул руками, даже не сказал ни слова.
- Молю вас, не напоминайте, святой отец! Только этого ещё не хватало. - ещё один приступ дрожи пробежал по мышцам офицера. - Рассказать начальству - не поверят, поднимут на смех. А уж если этот Регнум нажалуется своему лорду Фартингдейлу.... О, святой отец, вы ведь наверняка знаете, чего весит этот джентльмен в обществе. "Морнинг Кроникл" пишет, что со дня на день его могут назначить новым премьер-министром Её Величества! Премьер-министром! А я пытаюсь привлечь его личного врача за преступление, которого не может быть и которого я сам понять не в силах. Нет, святой отец, дело придтся закрыть и нам с вами о нём помалкивать. Иначе прослывём мы в обществе так, что закончим свои дни в Бедламе.
Отец Ликандр вернулся в свой собор уже к вечеру. В тот день он пропустил вечерню, которую посещал обязательно, и к удивлению своих подопечных закрылся в своей комнате в дальнем крыле храма. Те немногие, кто успел увидеть, как он заходит туда и выходит обратно, могли отметить необьяснимое выражение на его лице - выражение нетерпения, как будто он готовился вернуться к давно забытому лбимому делу.
Войдя в кабинет, он достал перо и чернильницу, и начал торопливо писать письмо. Закончив, он свернул его в свиток и вывел на обороте:

Его преосвященству Великому Инквизитору Аурону
от Ликандра Мервитона, экзекутора третьего ранга
Срочно. Секретно.

И приложил сверху печатью с изображением креста, окружённого пламенем.
Ликандр подманил одного из голубей, которые толклись и курлыкали на карнизе собора, привязал к его лапке запечатанный свиток с письмом и отпустил птицу, шепнув, ей что-то. Белый комочек, трепыхаясь, взлетел над куполом Честмунтского собора, покружил в взметнувшейся стае своих сородичей, скользнул над крышами и дымящими трубами домов на набережной, над свинцовой гладью реки, и исчез в вечном тумане Альбиона.

© Copyright Гагинский Александр

А так понимаю, что никому не понравилось?

неасилил))
дочитаю - скажу все что думаю...

Кажется, где-то я это уже видела...

Сообщение от Орри

А так понимаю, что никому не понравилось?

Да не в том дело...
Просто многабукафф...
Да и стиль тяжеловат...
Тем более, я так и не понял, к чему относился этот рассказ...

Сообщение от Ice Girl

Кажется, где-то я это уже видела...

Возможно. Рассказ одного моего знакомого и шараги. Копирайтик внизу стоит) Я прочитал и мне очень понравился, решил сюда сунуть. В беседке ему не место, а нелитературным творчеством язык назвать не поворачивается.

Сообщение от Метаморф

Тем более, я так и не понял, к чему относился этот рассказ...

Сам хз) Просто история понравилась и стиль. Уламываю человека на продолжение и потому выложил чтобы он увидел мнение людей со стороны.

Сообщение от ФанатСплинов

дочитаю - скажу все что думаю...

Буду очень благодарен

класно.